Доступ к архивному делу нереабилитированного прадеда по практике дела Шахета
01.03.2022
Александр Котенков исследует историю своей семьи. С 2017 года он пытается ознакомиться с материалами архивного уголовного дела (АУД) нереабилитированного прадеда Ивана Гудкова. УФСБ отказало ему в доступе, сославшись на закон «О реабилитации жертв политических репрессий» и так называемое «Тройственное положение». После того, как Верховный суд РФ по делу актера Георгия Шахета признал аналогичный отказ незаконным, Котенков обратился с жалобой в суд.
Прадед Александра Котенкова Иван Гудков дважды подвергался репрессиям. Сначала его на основании постановления ЦИК и СНК СССР от 01.02.1930 года внесли в списки по раскулачиванию и выселению с конфискацией имущества. Иван Гудков в числе других раскулаченных этому воспротивился. 15 апреля 1930 года за участие в восстании против советской власти в Усть-Пристанском районе особая «тройка» при ПП ОГПУ по Сибирскому краю приговорила Ивана Гудкова по контрреволюционной статье 58-2 УК РСФСР к расстрелу. По первому делу Ивана Гудкова реабилитировали. По второму Постановлением Президиума Алтайского краевого суда от 09.06.1992 года в числе других осужденных Гудкова признали не подлежащим реабилитации.
Справка по нереабилитированным
Количество осужденных при Сталине, которым позже несправедливо отказали в реабилитации, составляет сотни тысяч человек. С 1992 по 2018 годы МВД России выдало почти 2,8 миллиона справок о реабилитации, еще 124 тысячи человек реабилитировала главная военная прокуратура. При этом в реабилитации МВД отказало 824 тысячам человек, прокуратура — 177 тысячам и еще 17 тысяч признала не подлежащими реабилитации. Архивные дела в отношении этих людей были закрыты и для родных, и для исследователей.
В 2017 году Александр Котенков обратился в архив Управления Федеральной службы безопасности РФ по Алтайскому краю, чтобы посмотреть дело своего прадеда. Ему в этом отказали, сославшись на «Тройственное положение» (Порядок доступа к материалам, хранящимся в госархивах и архивах госорганов РФ, прекращенных уголовных и административных дел в отношении лиц, подвергшимся политическим репрессиям, утвержденного приказом Минкультуры России, МВД России, ФСБ России от 25 июля 2006 г.) и на закон «О реабилитации». По мнению ведомства, указанные акты дают право на доступ к делам репрессированных родственников только в том случае, если те впоследствии были реабилитированы. Других причин отказа архив не заявлял.
Комментарий Яна Рачинского
Закон о реабилитации, принятый в 1991 году, ввел для реабилитированных лиц и их родственников упрощенный порядок ознакомления с делами – независимо от истечения ограничительных сроков. Про дела нереабилитированных в Законе не сказано ничего. И единственно на этом основании – что в Законе не сказано ничего – ФСБ, МВД и Росархив решили никому эти дела не давать – независимо от давности сюжета. Очевидное соображение, что если Закон не вводит ограничений, то подзаконные акты просто не могут противоречить Закону, судами ранее в расчет не принималось.
5 июля 2019 года Верховный суд РФ в определении по делу актера Георгия Шахета признал аналогичный отказ в доступе к архивному делу нереабилитированного родственника незаконным.
Дело Шахета
Георгий Шахет при помощи юриста Анны Фоминой и адвоката Правозащитного Центра «Мемориал» Марины Агальцовой отстаивал право на доступ к делу своего деда Павла Заботина, осужденного и расстрелянного в 1933 году по «закону о трех колосках» и впоследствии не реабилитированного. В результате череды обжалований дело дошло до Верховного суда РФ, который признал, что Шахет как родственник имеет право на доступ к документам, и своим решением прямо обязал ГУВД России по Московской области ознакомить Шахета с материалами дела его деда. Так впервые удалось добиться доступа к делу нереабилитированного человека. Самое важное в решении суда – разъяснение, что «Тройственный приказ» не регулирует ситуацию с доступом к информации по нереабилитированным, этот доступ регулируется Законом об архивах. Кроме того, Верховный суд отверг логику нижестоящих судов о том, что дело не может быть показано, так как оно составляет тайну следствия и судопроизводства. В постановлении сказано, что ссылка судов на тайну следствия, с учетом срока создания документов (75 лет), является несостоятельной.
Комментарий Яна Рачинского:
Число репрессированных советской властью огромно, и в большинстве случаев тяжесть наказания была совершенно несоразмерна проступкам. Фактическая сторона дела – и обвинение, и приговор – зачастую оставались неизвестны родственникам, человек просто исчезал, в результате разрушались семейные связи и семейные истории.
Не менее существенны моральная и правовая сторона вопроса. Огромная часть репрессированных советской властью были приговорены не судом, а различными внесудебными органами: тройками ОГПУ и НКВД, комиссией наркома внутренних дел и прокурора СССР, Особым совещанием, Коллегией ОГПУ и так далее. Все эти приговоры были вынесены заочно, у арестованных не было возможности не то что обратиться к адвокату, но даже самим что-то сказать в свою защиту. С точки зрения права, ВСЕ эти приговоры подлежат отмене – как вынесенные незаконным (преступным) органом. Камнем преткновения для такого последовательно правового подхода всегда было то обстоятельство, что среди приговоренных внесудебными органами встречались и реальные преступники. Но при сложившейся практике отказа в доступе к делам нереабилитированных получалось, что современная правовая система автоматически продолжает беззаконие, лишая родственников жертв возможности оспорить приговор в нормальном состязательном процессе и по-прежнему оставляя приговоренных без права на защиту. Решение Верховного суда создает возможность нормального правового решения таких споров. Полагаю, что в итоге будет реабилитировано немало наших соотечественников, приговоренных по формально неполитическим обвинениям, например, по т. н. закону о колосках – Постановлению ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года. Большинство таких дел вообще до сих пор не пересматривалось.
Александр Котенков, узнав об этом, обратился за помощью в Мемориал, который участвовал в деле Шахета.
В марте 2020 года в УФСБ по Алтайскому краю был направлен запрос на ознакомление с АУД со ссылкой на определение ВС РФ по делу Шахета, но архив вновь ответил отказом. Центральный архив ФСБ, куда Котенков обжаловал отказ нижестоящей инстанции, в свою очередь ответил, что определение Верховного суда касается конкретного дела и никаких предписаний по предоставлению доступа к иным архивным материалам, а также по изменению порядка работы архивов с делами нереабилитированных не содержит.
Судебное разбирательство
Александр Котенков подал в Центральный районный суд Барнаула административный иск о признании отказа незаконным и возложении на УФСБ обязанности ознакомить его с материалами архивного уголовного дела.
Во время рассмотрения иска судом Барнаула ответчик неожиданно озвучил новое основание для отказа – гостайну. Ни в одном из своих ответов Котенкову ФСБ ранее не упоминала это обстоятельство. Суд первой инстанции обоснованно отверг новоявленный довод, так как «в оспариваемых ответах ссылки на обстоятельства секретности архивного уголовного дела и неистечения 75-летнего срока со дня создания имеющихся в уголовном деле документов не содержится».
24 сентября 2020 года Центральный районный суд Барнаула частично удовлетворил иск Александра Котенкова, признав отказ ФСБ незаконным. В своем решении суд сослался на статью 24 Конституции России, возлагающую на госорганы обязанность знакомить граждан с документами, которые затрагивают их права и свободы, и на статью 29 Конституции России, обеспечивающую право каждого свободно получать информацию любым законным способом. Суд также признал незаконным отказ на основании «Тройственного положения», так как данный нормативный акт не касается дел нереабилитированных граждан.
Однако суд первой инстанции обязал УФСБ лишь рассмотреть заявление Котенкова, а не ознакомить его с делом.
Решение барнаульского судьи Дениса Быхуна по иску Александра Котенкова – первый известный случай применения на практике принципа, установленного делом Шахета.
Обжалование
ЦА ФСБ обжаловал решение суда первой инстанции. Ведомство настаивало на том, что у Котенкова нет права на доступ к делу, в котором имеется информация о 168 осужденных, и вычленить отдельно информацию по Гудкову невозможно. При этом ФСБ вновь сослалась на закон «О реабилитации» и «Тройственное положение».
Котенков предоставил суду апелляционной инстанции ответ УФСБ, полученный на свое заявление о рассекречивании дела. Это заявление он подал еще во время рассмотрения иска районным судом Барнаула. Ведомство ответило ему лишь спустя три месяца после окончания разбирательства в первой инстанции. В данном ответе УФСБ сообщило, что часть документов дела, «в том числе материалы в отношении Гудкова И. А., не содержат сведений, составляющих государственную тайну. В соответствии с законодательством Российской Федерации они рассекречены».
Алтайский краевой суд, несмотря на предоставленные доказательства отсутствия гостайны, пришел к выводу, что наличие сведений о государственной тайне исключает возможность ознакомления с делом, и отменил решение нижестоящей инстанции.
«Я полагаю, что обнаружение государственной тайны в материалах, которые касаются моего прадеда, после трехлетней переписки – это способ искусственно затянуть и усложнить процесс получения доступа к архивному уголовному делу», – отметил Александр Котенков.
Кассация
В июне 2021 года Александр Котенков обжаловал решение апелляционной инстанции в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции г. Кемерово.
В кассационной жалобе Котенков подчеркнул, что гостайна не может быть внезапно возникшим фактом. О ее наличии госорган должен был знать изначально. Истец вел с ФСБ переписку по данному делу в течение трех лет, и только во время судебного разбирательства ответчик вдруг заявил о гостайне. Ведомство также затягивало с ответом, из которого следует, что в материалах дела нет государственной тайны. Все это, по мнению Котенкова, свидетельствует о недобросовестном поведении ответчика.
Александр Котенков также указал, что апелляционная инстанция вышла за пределы своих полномочий, так как суд должен был рассматривать только те обстоятельства, которые стали предметом обжалования. УФСБ при отказе Котенкову в доступе к делу не ссылалось на наличие государственной тайны, но суд второй инстанции вынес решение именно с учетом этого обстоятельства.
Истец дополнительно оговорил, что даже если предположить наличие в части документов дела государственной тайны, то это не может накладывать запрет на ознакомление с теми материалами, которые рассекречены. Подобная позиция непропорционально ограничивает его право на доступ к информации о расстрелянном родственнике.
Кроме того, Котенков указал на противоречие друг другу мотивировочной и резолютивной частей решения первой инстанции: суд, признав нарушение права истца на ознакомление с материалами дела, обязал УФСБ лишь рассмотреть заявление. Но в этом ответчик не отказывал: заявление было рассмотрено. Вынесенное по результатам рассмотрения решение ведомства об отказе в доступе к делу Александр Котенков и обжаловал. Таким образом, избранная судом формулировка не позволяет истцу защитить свое право, нарушение которого суд установил.
Истец просил кассационную инстанцию отменить решение апелляционного суда и изменить резолютивную часть решения Центрального районного суда г. Барнаула, возложив на УФСБ обязанность ознакомить его с материалами архивного уголовного дела Ивана Гудкова.
24 июня 2021 года Восьмой кассационный суд общей юрисдикции г. Кемерово отказал Александру Котенкову в удовлетворении жалобы.
«Нас выслушали, вопросов не задали. Вопросы у суда были только к ответчику. Ответчик мотивировал свой отказ все тем же: 1) отсутствует процедура ознакомления с делами нереабилитированных лиц; 2) обстоятельство, что материалы дела в отношении Ивана Гудкова рассекречены, не является основанием для ознакомления с делом. Совещался суд долго. Решение апелляционной инстанции оставил без изменения, жалобу без удовлетворения. Отказ будем продолжать обжаловать вплоть до Верховного Суда РФ», — сообщила юрист Наталья Максимовская, представлявшая интересы истца в суде.
Верховный Суд РФ
6 августа Александр Котенков при поддержке Международного Мемориала подал в Верховный Суд РФ кассационную жалобу на решение нижестоящих судебных инстанций, признавших законным запрет ФСБ на доступ к архивному уголовному делу нереабилитированного прадеда.
Адвокат Международного Мемориала Марина Агальцова прокомментировала содержание жалобы:
«В жалобе в Верховный Суд мы говорим, о злоупотреблении правом Управления ФСБ (УФСБ) по Алтайскому краю, которое с 2017 года отказывало Котенкову в ознакомлении с архивными документами только на том основании, что «Тройственное положение», по мнению ведомства, запрещает доступ к делам нереабилитированных. В 2019 году Верховный суд РФ в определении по делу Георгия Шахета признал отказ на этом основании незаконным. Тогда Котенков обратился в суд. И ФСБ вдруг выдвинула абсолютно новый аргумент – наличие в деле государственной тайны. Центральный районный суд Барнаула справедливо это основание отверг, так как изначально госорган его не заявлял. Первая инстанция, хоть и не в полном объеме, удовлетворила требования истца. ФСБ обжаловала это решение.
Суду второй инстанции мы предъявили ответ на наш запрос о рассекречивании дела, из которого было ясно, что в материалах дела, относящихся к Ивану Гудкову, гостайны нет. Однако апелляционная инстанция решила, что наличие в деле гостайны автоматически делает отказ в доступе к нему законным. Кассация подтвердила это решение.
В жалобе в Верховный Суд РФ мы ссылаемся на п. 61 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2016 года, согласно которому в рамках судебного производства по контролю за законностью решений, действий или бездействий госорганов рассматриваются ровно те основания, которые они изначально заявляли. То есть, ничего нового во время судебного процесса ответчик заявлять не может. ФСБ о грифе секретности на досудебной стадии не упоминала, хотя, если гостайна в деле была, ведомство должно было о ней знать. Заявив об этом только во время суда, госорган злоупотребил своим правом, а суды, поддержав его в этом, вышли за пределы своих полномочий».
В кассационной жалобе Котенков также указал на непропорциональное ограничение его права на ознакомление с материалами о расстрелянном родственнике. УФСБ в любом случае должно было предоставить ему доступ к рассекреченным материалам, закрыв только секретные данные в отношении других лиц.
Однако судья Верховного Суда РФ Владимир Хаменков не нашел оснований «не согласиться с выводами судов апелляционной и кассационной инстанций», принявших сторону ФСБ и отказал Александру Котенкову в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании.
Комментарий адвоката Международного Мемориала Марины Агальцовой:
«Наша практика показывает, что ФСБ уже можно все для утаивания архивных документов о сталинских репрессиях: не давать их со ссылкой на государственную тайну, заставлять людей переписывать от руки эти документы, не разрешая их сфотографировать. А вот теперь ФСБ дали возможность откровенно мухлевать.
В течение трех лет Управление ФСБ по Алтайскому краю, а затем и Центральный архив ФСБ отказывали Котенкову в доступе к архивному уголовному делу по одному основанию – «Тройственному положению», а потом, когда поняли, что в суде проиграют, вдруг вспомнили свое коронное основание — государственная тайна в документах сталинского террора. Об этом основании они ничего не говорили в течение всей очень долгой нашей переписки с ними. Суд первой инстанции был абсолютно прав, признав право за нами, так как злоупотреблять правами нельзя никому, даже ФСБ. А вот вышестоящие суды с этой логикой не согласились».